Чем жизнь во мне отозвалась...

Во Второй международной биеннале графики, проходящей в Новосибирске с 28 сентября по 15 ноября, принимают участие 130 художников конкурсной программы и 14 галерей внеконкурсной программы из разных городов и стран. Среди них - внучатая племянница знаменитого Василия Кандинского Елена Прейс с циклом «Гравюры из Библии»
Самый верный и глубокий почитатель таланта Елены Прейс - художник Василий Павловский. Они творят бок о бок вот уже 25 лет, поддерживая друг друга в пору недуга, вместе осваивая язык современного искусства, экспериментируя с самыми различными материалами, даже если это подобранный на свалке полуразвалившийся письменный стол со светящимся разломом белого дерева. Только друг может намекнуть, когда она только нащупывает недостающую на гравюре точку: «Знаешь, чего-то не хватает вот здесь». Они вместе начинали эстетические опыты с бумагой - привлекла обманчивая монотонность этого материала. Давным-давно Елена Александровна сделала акварель: «Это был букетик цветов, малюсенький, как ребеночек. Неожиданно мы вспомнили о ней и в память выполнили пространственную работу из гофрокартона - абсолютно белый условный полутораметровый букет, который можно было трактовать как угодно. Он выставлялся в московской галерее и был утерян - теперешняя его судьба мне неизвестна». А об этом букете, в свою очередь, напоминают строгие неприступные пирамиды Елены Прейс из гофрокартона. Это - самые «монументальные» ее скульптуры из бумаги. Фотоснимки своих миниатюрных «Рельефов» она привезла с собой и показала зрителям. Удивительные метаморфозы происходили с бумагой в этих композициях, эстетика соперничала с неожиданностью решения. Листы переходили в контррельефы, становились многоплоскостными, обретали объем, принимали самые неожиданные изгибы и формы, напоминая то лед, то сахар, то гипс, то мрамор, то застывшую навеки незыблемую массу, а то будто бы оплывали при одном взгляде на них. Экспозицию подобного рода транспортировать в другой город проблематично: ей будут обеспечены свойства саморазрушающегося объекта. Но автор проекта новосибирской биеннале, искусствовед Владимир Назанский задумался о показе ее в НКГ еще год назад, когда открыл для себя этого художника, увидев экспозицию «Метаморфозы бумаги» в Пушкинском музее. Поэтому возможно, что на третьей биеннале графики состоится еще одна встреча с Еленой Прейс. Уже теперь в Новосибирске среди знатоков графики сложился круг ее почитателей. В составе после белков сои и декстрозы сразу идет указание на наличие в смесях ароматизаторов, причем «идентичных натуральным», но не натуральные. Это большой минус, а то, что не указано название этих самых ароматизаторов, это уже жирный минус. Возможность удостовериться в безопасности этих компонентов потребителей наглым образом лишают.
«Нужно замечтать стать художником», - сказала Елена Александровна, когда на презентации библейской экспозиции в картинной галерее ее обступили с вопросами те, кто попал в светлую ауру гравюр. Экспрессионистские листы манили и затягивали золотым свечением, брызгами белого света, угрожающими прорезями черного, темно-лиловыми оттенками скорби - мощными штрихами устремленных в клубящиеся просторы фигур. Будили генную память окаймляющие или венчающие гравюру цитаты, врезанные корявыми буквами древней книги: «И увидел во сне: вот лестница стоит на земле, а верх ее касается неба; и вот Ангелы Божии восходят и нисходят по ней»...
Она родилась и росла в среде, не имеющей никакого отношения к творчеству. Тяжело болела и собирала силы не на творчество, но на борьбу с недугом. Поступила в Менделеевский технологический институт, благополучно его окончила, несколько лет работала по специальности, «но это было мучительно, вскоре мне дали инвалидность второй группы и уволили». Лишь в 28 лет она сформулировала то смутное, что влекло ее и не знало выхода, подтачивало изнутри бесплотностью и бесплодностью генетического зова.
«Я сама стала создавать себе художественную среду», - сказала Елена Александровна. В Москве было достаточно кружков, школ и студий, где можно было получить образование и оформить свой почерк. Вспоминает: «Все мы начинали с акварелей, пейзажей, не понимая еще, что век этого искусства недолог. Вот в Билютинской школе педагог говорил нам принести клей, тряпочки, будем заниматься коллажем. Понаклеили кто на что горазд, а указание таково: «А теперь все уничтожить». Таких касаний было много». Акварели себя изжили, фигуративная живопись стала казаться чрезмерно натуралистичной, прямолинейной, захотелось смелости штриха и выражения собственного ощущения мира, увлекал не сюжет, а идея, цвет, игра цвета, света, но коллажи не давали нужной яркости, и она стала переводить их в графику. Первая выставка Елены Прейс случилась лишь в 1978 году. На биеннале в Новосибирске Елена Александровна познакомилась с художником-графиком Владимиром Давыдовым: «Ошеломили его работы: разрезанные листы бумаги. В этих прорезях - простота и тайна. Мы сравнили наши пути: удивительное совпадение! К современному искусству мы пришли практически одинаково».
О том, что она - четвероюродная внучатая племянница Василия Кандинского с отцовской стороны, Елена Александровна узнала уже после того, как ощутила в себе смутный зов генов. Об этом ей сообщила внезапно обнаружившаяся тетушка - крестница Кандинского. Сенсации не возникло. Советские студенты технологического института 50-х годов об этом выдающемся художнике, основоположнике и теоретике абстрактного искусства, не знали почти ничего. Открывшееся родство подвигло Елену Александровну на изучение течений, в Советском Союзе запрещенных. И уже когда она была автором многих графических работ, ее разыскала искусствовед и менеджер из Бельгии Елена Хальфантен. Она помогла Елене Александровне организовать выставку за границей, продать некоторые работы. Собственная гордость Елены Прейс: ее композицию купила внучка Марка Шагала.
Путь к «Гравюрам из Библии» был непрост. В 1990 году Елена Александровна перенесла сложную операцию на сердце - трансплантацию клапана. Человеку открывается неведомое, когда он зависает между жизнью и смертью. Более глубокое вглядывание в судьбу становится доступным ему. Елена Александровна не была ни воцерквленным, ни религиозным человеком. Но ощутила в себе веру... В 1999 году вышел каталог ее работ «Гравюры из Библии», где Валерий Орлов, первый ее педагог, наставник по жизни, человек энциклопедических знаний, написал: «Много ли тех, кто избежал случая однажды открыть Библию в поисках ответа на многие вопросы, осознав безысходность опоры на гордыню ума и самонадеянность воли. Музыкальные, изобразительные, философские произведения остаются результатом этого прочтения. Человек пытается вскрыть законы, по которым его творения наделяются духовной жизнью. Внутреннее глубокое переживание текста помогает проникновению в новое личное трактование библейского сюжета, а сложный условный язык гравюры не позволяет имитировать события. Резец в сильных волевых руках ремесленника стремится к утонченности и витиеватости, в руках художника - к простоте и выразительности».
Первую свою гравюрку «Воскресение Господа» она выполнила к Пасхе и поздравила скромной открыткой знакомых. «Лена, вот теперь вы делаете свое», - отозвался об ее первых опытах Валерий Орлов. Технику высокой печати - ксилографию и линогравюру - Елена Прейс осваивала год за годом, не заботясь, что ее здоровье, согласно житейской логике, должно сопротивляться чудовищной нагрузке. Эту маленькую, хрупкую женщину с прозрачным, будто светящимся, лицом, невозможно представить у печатного станка, делающей оттиск за оттиском. При этом ее листы - только авторская печать. «Мне даровано чудо жизни, которая неразрывна теперь с чудом искусства. Я стараюсь быть внимательной к тому, как гравюра откликается во мне жизнью, - просто рассказывает Елена Александровна, - как моя душа отзывается на мою деятельность, хорошо ли делается моей жизни от этого или плохо...»
И вот назрел вопрос:
- Вы творите больше для себя или для зрителей? Ваше искусство элитарно, и, следовательно, для многих непонятно...
Она вздохнула устало и печально:
- Еще Кандинский писал, что всегда существует тот, кто идет впереди, и именно поэтому он обязательно не понят большинством. Своих постоянных зрителей я знаю. Знаете, умерла моя подруга. И одним зрителем у меня стало меньше...
Яна КОЛЕСИНСКАЯ, «»