Андрей Старых: «Я воспринял покушение как вызов»

В пятницу, 13 декабря, в Новосибирске было совершено покушение на Андрея Старых - президента спортивного клуба «Первомаец», одного из самых заметных молодых политиков Новосибирска. Его Mercedes был обстрелян из гранатомета и автомата. К счастью, ни сам политик, ни находившаяся с ним супруга не пострадали. На вопросы корреспондента «КС» ДИНЫ НИКОЛАЕВОЙ, связанные с покушением и обстановкой вокруг деятельности спортклуба «Первомаец», отвечает АНДРЕЙ СТАРЫХ.   Андрей Старых (в центре) в кругу родных и близких - Вопрос, наверное, традиционный: если стреляют, то, наверное, можно подозревать «криминальную» подоплеку. - Традиционный. Именно поэтому я и решил прокомментировать это покушение. Клуб «Первомаец» - спортивный клуб Первомайского района. Будь я президентом спортивного клуба любого другого района: Советского, Заельцовского, Октябрьского, - меня спрашивали бы о причинах произошедшего, не делая при этом понимающий вид: дескать, мы-то знаем, с чем все это связано. Однако у Первомайского района и у структур, работающих на его территории, в общественном мнении сложился облик с криминальным оттенком. Мы работаем с ребятами одного из самых неблагополучных районов Новосибирска, и я уверен: если бы не было «Первомайца», то преступности в районе и городе было бы на порядок больше. - Вы хотите сказать, что «Первомаец» здесь ни при чем? - Очень даже «при чем». Только мотивы очень неспортивные. Впрочем, и методы - тоже. По всему выходит, что этот гранатомет был «заряжен» уже давно в тот самый момент, когда два года назад мы были вынуждены расстаться с некоторыми людьми из руководства клуба. Был сложный период, когда нужно было делать очень много работы - в первую очередь хозяйственной. Рутинной, непривлекательной работы. Тогда мы еще и не замахивались на международные соревнования, лучшие в России борцовские залы и футбольные поля с профессиональным газоном. И эта работа требовала от руководителя определенной управленческой жесткости, а от членов клуба, и в первую очередь - от вице-президентов, максимальной помощи в решении всех вопросов. Одним из важнейших вопросов и тогда, и сейчас был вопрос финансирования. Шестьсот детей нужно обучать, кормить, возить на соревнования, устраивать их учебу, отдых, развивать саму базу Тогда мы и расстались с теми людьми из руководства «Первомайца», кто не участвовал в финансировании клуба, получая, тем не менее, значительные доходы от своих коммерческих фирм. - Но ведь финансирование клуба, наверное, дело добровольное? - Для тех, кто не входит в правление, - да. А для вице-президентов и президента это одно из условий вхождения в правление. Финансовое лукавство в этом контексте читается как предательство интересов клуба, команды. - В итоге с определенными людьми вы разошлись - Да, и с ними ушла часть молодых ребят (кстати, неплохих спортсменов), которых смогли убедить в том, что кое-кого незаслуженно обошли, не избрав президентом клуба. Похоже, что один из этих ребят и стрелял в меня в минувшую пятницу Я написал заявление в милицию, хочу надеяться, что сейчас правоохранительные органы работают с подозреваемым. - Последняя фраза звучит слишком саркастично - Боюсь, у меня есть для этого причины. Сентябрьское покушение на меня было представлено в СМИ как моя собственная инсценировка. Тогда не было замечено особого рвения в раскрытии дела. Одно хорошо: когда я понял, что милиция меня не очень бережет, я укрепил машину, что и спасло в конечном итоге жизнь моей жене и мне. - Вы все о том же пресловутом бездействии? - Да нет, сегодня я могу говорить даже о противодействии. О незаконных задержаниях, странных проверках и беседах, о прямых угрозах от людей в погонах, о многократном психологическом давлении, о безосновательных устных обвинениях. И о том, что когда в предвыборной кампании я заявил о своем намерении бороться с наркобизнесом и пассивностью правоохранительных органов в этом отношении, мне первый раз в кабинетах аналитического отдела УБОПа был задан вопрос о моих взаимоотношениях с людьми, которых пришлось убрать из клуба, - учредителями одной коммерческой фирмы. Один из высоких милицейских чинов поклялся положить жизнь на то, чтобы меня не было, после того как до него дошла ложная информация о том, что я обвинил его во взяточничестве. Дыма без огня не бывает - Конечно, не бывает. Наверное, и они могут это сказать? - Наверное. У меня есть судимость, которая уже давно погашена. В свое время мне говорили даже, что я не имею права работать с детьми, поскольку имею «криминальное прошлое». Тогда я сказал, что у многих из нас в жизни бывают ошибки. Рядом со мной в свое время просто не нашлось человека, который уберег бы меня. Сегодня очень много и с гордостью говорят об организациях, в которых бывшие наркоманы работают с молодыми ребятами, попавшими в паутину наркомании. Основной аргумент «за» звучит так: только тот, кто прошел этот ад, может помочь спастись тем, кого можно спасти. Думаю, этот аргумент может быть применен ко всем организациям, работающим в сфере социальной реабилитации. В том числе и к тем, где взрослые, нарушившие закон, работают с детьми, готовыми его нарушить. Мы верим в то, что бывшие наркоманы не научат своих подопечных колоться, но упорно отказываемся верить в то, что человек с судимостью не учит детей преступлениям. - Такое ощущение, что вы не верите в то, что это покушение будет раскрыто. - Верю. Потому что все системы состоят из людей. В том числе и правоохранительные органы. В них есть очень много профессиональных и порядочных сотрудников, и что немаловажно - эти люди занимают руководящие посты. Надеюсь, они разберутся в хитросплетении интересов и степени достоверности собранной «аналитической» информации обо мне, из которой следует, что в Новосибирске, пожалуй, нет более социально опасной личности, чем я. Причем подтверждение моей социальной опасности эти аналитики ищут почему-то в моих профессиональных спортивных контактах. И еще. Я не хочу сейчас искать причин взаимодействия некоторых офицеров милиции и людей, оплативших покушение на меня. Я абсолютно уверен, что это должно быть сделано в установленном законом порядке соответствующими федеральными органами, заявления в которые с указаниями конкретных фамилий и фактов уже направлены. - Нет желания бросить всю эту социальную активность, которая оборачивается риском для жизни? В конце концов, наверное, даже клуб вкупе с политикой, борьбой с коррупцией и наркоманией не стоят жизни. - Может быть. Но там, в клубе, - мальчишки, которые верят мне. Там люди, которые надеются на меня. Если я сдамся и хорошенько спрячусь и проживу в берлоге сто лет, пусть даже со своей счастливой семьей, то у многих, которых я заставил поверить в лучшее, не останется ни веры, ни надежды. Я стану просто еще одним примером того, как человек сдается в борьбе с чужими амбициями и подлостью. Я внесу свою лепту в право решать любые вопросы неправовыми методами. Вряд ли я могу позволить себе роскошь сдаться. Это значило бы, что все, что я делал последние десять лет, было зря. Честно говоря, я готов воспринять это покушение как вызов, брошенный не очень честным противником. Я готов его принять и буду работать еще активнее - и в политике, и в спорте, и в бизнесе. Нормальное мужское желание - победить. Чтобы защитить тех, кто на тебя рассчитывает. У каждого продукта есть две стороны: Лицевая Сторона – где блещет эпистолярный жанр копирайтеров и маркетологов, дабы поразить не окрепший ум неофитов, толстых дамочек и начинающих спортсменов.